Мы хотим, чтобы все занимались крав-мага

Екатерина и Александр Друсаковы — авторы проекта Free Fem Krav Maga (Он лайн курс самообороны для женщин) и родители  четверых детей, — троих белокурых малышей: четырехлетнего Эрика, трехлетнего Алана, полуторогодовалого Ашера и подростка Димы. Эрик и Алан аутисты.
Когда Эрик был совсем маленьким, семья репатриировалась в Израиль. Москва — любимый город, но детей в нем лучше не растить, — рассудили родители.
Почему Израиль — лучшая страна в мире для аутистов, отчего всем стоит заниматься крав мага, и как успевать растить четырех сыновей, развивать волонтерский проект и заниматься собственной работой, Катя и Саша рассказали в интервью. 

, Катя и Саша рассказали в интервью. 

— У каждого из вас еще пять лет назад была интересная жизнь и успешная карьера в Москве, но вы приняли решение уехать. Почему?

Катя:

— Москва наш любимый город, для Саши это родина, он родился и всю жизнь прожил в Москве. Но там хорошо, когда ты молодой, здоровый, умный, красивый, успешный, не обременен маленькими детьми и пожилыми больными родственниками. Но стоит одному из этих составляющих выпасть, как  начинаются проблемы. С садиками, образованием, да и с остальным. В Москве огромные расстояния, на дорогу уходят часы.  Ты вынужден выбирать между работой, учебой, ребенком, своими интересами. 
Мы с Сашей поженились в 2014 году. Наш старший ребенок — сын от первого брака. Он тогда ходил в пятый класс. Конечно, я размышляла о втором браке, если попадется подходящий человек. Саша был одиночка.
Родился Эрик и мы планировали еще детей. Родные давно звали нас в Израиль, тут живут мои родители. Но мы сопротивлялись, ведь мы любим Москву и планировали свое будущее там. 
А потом волна событий — захват Крыма, война в Сирии, принимаемые в России законы, гнетущая ситуация. Стали думать об отъезде.
Тогда же я прочитала в фейсбуке пост матери, которую не пустили в России в реанимацию к умирающему ребенку. Он умер там один. Я ревела и смотрела на Эрика. Тот мальчик был его ровесником. Это была последняя капля. Не хотелось оставаться в стране, где в принципе возможна такая ситуация.
Мы очень быстро приняли решение и через полгода перебрались в Израиль. Я была беременна нашим средним сыном, двое младших родились уже здесь.

— Насколько вы интегрированы в израильскую жизнь? Язык, работа, традиции?

Катя: 

— Меньше, чем хотелось бы. Мы оба работаем удаленно в довольно стабильных проектах. Я рекламщик, Саша комьюнити-менеджер.  Очень хотим трудоустроиться в Израиле, но это потребует паузы в нашей нынешней занятости, а результат под вопросом. Мы не можем рисковать. У меня уже был опыт, я полгода работала на местную телекомпанию директором по рекламе. Соцсети, развитие. Но на канале начались внутренние проблемы и я уволилась. Это был очень тяжелый период, Алан только родился, работа была фулл тайм. Саша при этом тоже имел занятость 5-6 часов в сутки. Сейчас я работаю втрое меньше времени.
Мы интегрируемся в израильскую реальность через детей. Ездим на все встречи в детские сады, общаемся с другими родителями, отмечаем еврейские праздники, это важно детям. Хотим практиковать иврит. Это особенно актуально для Саши, который почти не владеет языком. Я владею, поскольку жила и училась тут в подростковом возрасте.
А пока мы очень замкнуты. Работаем дома, после садика сидим с детьми, в выходные тоже. Как в клетке. 

— Не жалеете, что выбрали Хайфу?

Катя:

— Хайфу мы любим, но все-таки хотим в центр, в Тель-Авив. Жизнь там. Выезжаем иногда то на море, то в зоопарк, то в гости к детным друзьям. У нас машина и мотоцикл.

— Расскажите о вашем проекте Free Fem Krav Maga. Вы снимаете ролики, которые учат девушек обороняться в самых разных ситуациях и выкладываете их в Ютуб абсолютно бесплатно. Как пришли к этому, расскажите сначала. 

Катя:

— Когда мы познакомились с Сашей, я ничего не знала про крав-мага, а он к тому моменту занимался уже несколько лет.

Саша:

— Можно два слова мне сказать?

Катя:

Нет, нельзя! (Переглядываются и смеются). Я давно искала какие-то боевые искусства. Попробовала каратэ. Но меня тянуло к чему-то другому. Каратэ, — это философская отчасти система, которая медленно и педантично  делает из тебя воина. Другие единоборства также в чем-то идеологии. Они про воинственность, победу, героичность, состязательность. Это либо спорт, либо военное дело в случае, если тренировки ориентированы на спецназ. Все очень мужское. “Я победитель, сильный, смелый, я иду на ринг!”- такой посыл. Мне так некомфортно, я не могу думать о победе, пока я жертва. К тому же, хотелось чего-то более прикладного и приближенного к реальности. Мне раньше периодически снились сны: на меня нападают, я поднимаю кулак, чтобы отбиться, но кулак падает или провисает. Позже знакомые девушки делились, им снится то же. Это от неуверенности, невозможности постоять за себя. Женщин преследует страх бессилия в ситуации нападения. Мы скорее замираем, а не бежим и не отбиваемся
Когда Саша рассказал мне про крав-мага, я очень удивилась, ведь эта система в корне отличалась от знакомых мне.

Саша:

— Когда мы с Катей в Москве встретились первый раз, я был в футболке крав-мага с названием школы на иврите. Выяснилось, что Катя знает иврит, что она жила в Израиле. Сидели вместе, читали надписи, завязался разговор, выяснились еще общие интересы, кроме мотоциклов и покера.

Катя:

— Мы познакомились в сети. Я в фейсбуке пригласила френдов к себе на покер, и приехал Саша.  Спустя месяц мы начали встречаться, через неделю я сделала ему предложение и еще через два месяца мы поженились. Потом отмечали свадьбу на две страны, а позже поехали в свадебное путешествие вдвоем на мотоциклах по всей Европе. Но это отдельная история.

— Вернемся к крав-мага.

Катя:

— Крав-мага это система для людей. Не про “выиграть поединок на ринге”, она дает почувствовать себя более уверенно. Изначально была армейской системой. Но со временем возник гражданский курс. В полиции и армии Израиля изучают прикладные элементы, заточенные под конкретные задачи – обезоружить, обезвредить или ликвидировать, например, террориста. Это актуально для Израиля. 
В армейских подразделениях солдаты в касках, разгрузках и с оружием в основном изучают техники с применением автомата.
А гражданская часть крав-мага основана на самообороне. Техники, конечно включают использование подручных предметов: рюкзаки, ручки, стулья. Что под рукой, тем и отбиваешься. Основные приемы  исходят из самого плохого сценария. Например, что нападающих несколько, что некуда убегать, что нечем отбиваться, что ты не в тяжелых ботинках, а в тапочках, что заняты руки. Учат бросать лишнее, а потом действовать. Если к тебе подходят с ножом и требуют телефон, крав-мага учит отдать телефон.
В этой системе все построено очень разумно, логично, очень про жизнь, человекоориентировано.
Если ты идешь по темному переулку к своему темному подъезду, тебе страшно, ты концентрируешься на своем страхе, сжимаешь в руке ключи. По крав-мага вместо этого надо исследовать место, проанализировать: если на меня сейчас будут нападать, куда я побегу, смогу ли быстро открыть дверь, или  позвонить?  В стрессе человек делает глупости, пытается бежать в закрытую дверь, или в тупик. Эти моменты надо обдумывать заранее, быть максимально готовым к плохому сценарию. 

— Ваш проект как раз об этом?

Катя:

— Когда мы начали, нам говорили, это фигня, вы учите девочек быть терминаторами.
Но мы наоборот призываем рассчитывать свои силы в каждый момент, чтобы понимать, на что ты способна и какие у тебя есть ограничения,  можешь ты сейчас убежать или нет. Есть мнение, что при самообороне нужно делать “что-нибудь”. Но для этого надо представлять, какое “что-нибудь” будет наиболее эффективным инструментом защиты в конкретной ситуации.
На тренировках мы закрываем глаза, нас атакуют разными способами. Душат, хватают. Это упражнение на принятие решений. Глаза закрывают для эффекта неожиданности, как в жизни. “Что-нибудь” это не набор хаотичных действий. Речь идет о том, чтобы сделать что-то эффективное, полезное. Скорее всего, у тебя будет всего один шанс для сопротивления – нужно выбрать правильное время, приложить максимум сил и сделать максимально возможное. Когда ты об этом десять раз подумал, то есть шанс, что в экстренной ситуации нужное решение придет в голову.
И это именно то, что мы пытаемся сделать нашими видеороликами.

— Вы сами и ученики и инструкторы?

Катя:

— Мы занимались крав-мага в Москве в ассоциации, куда приезжали инструкторы из Израиля, два раза в год принимали экзамены.  На последнем экзамене выяснилось, что один из них живет возле Хайфы. В Москве мы ходили к ученикам учеников, а, переехав, попали к самому гуру.
Но в FFKM мы не представляем никакую школу. Мы волонтеры с добровольческим проектом. 
Мы подумали, что в крав-мага, кроме физической составляющей, есть много психологических моментов и просто житейских мудростей, о которых хочется рассказать.  Мы считаем, что всем людям стоит заняться крав-мага, хотя бы немножко. Мы хотим дать девушкам почувствовать: ты не маленькая, слабенькая, хиленькая девочка.
Крав-мага тут поможет, поскольку все техники универсальны для любого человека и против любого. Понятно, что с некоторыми оговорками, но там выбраны самые эффективные методы. Например, как мне, 40-килограмовой девочке завалить стокилограммового мужика, если он нападет. Это будет очень сложно, возможно, я поломаю себе руки и ноги в процессе. Но есть вероятность, что я смогу убежать, выжить.  
Почему так происходит? Крав-мага это не спорт. Основные точки, с которыми мы работаем, это уязвимые места: глаза, горло, пах, колени. Их невозможно накачать. Если я верно выберу момент и ударю здоровенного мужика в коленную чашечку, он просто физически не сможет меня догнать.  Вся крав-мага устроена именно так. Она помогает любому человеку стать чуть-чуть “равнее”…

— Кто ваша целевая аудитория?

Катя:

Мы размышляли так. Многим женщинам сложно записаться в обычную секцию по самообороне. 
 Каратэ, бокс, джиу-джитсу. Ходят  туда мужчины, чтобы померяться, кто более крутой и сильный. Представьте, туда пришла первый раз застенчивая девушка, или женщина за пятьдесят. Они уйдут довольно быстро. Во-первых, дискриминация. В этих группах все ориентировано на мачо-подобных.
Первый же раз приходишь, тебя спрашивают: чем-то занимался до этого? Ты говоришь “нет” и уже становится стыдно, потому что большинство ходили, кто на бокс кто на айкидо.   Все крутые, а ты думаешь, что я вообще здесь делаю?
Крав мага-наоборот, говорит, что самооборона нужна всем и в больше степени тем, кто слабее. Какая вероятность, что у здорового качка захотят отжать телефон? Или изнасиловать? 
Максимум, такой же, как он искатель приключений, с ним что-то будет делить и меряться силами.
А девушка моей комплекции — очевидная жертва для всех.
Мы обращаемся к множеству женщин, которые не пойдут на боевые искусства, потому что это страшно, они боятся, что их обидят, или они не смогут влиться в коллектив, ведь нужно “железные яйца” иметь, чтобы доказать всем этим мужикам, что “я тоже могу!” Есть и те, у кого физически нет времени и денег пойти в зал. 
Мы можем если не научить, то хотя бы показать. Может, им понравится, и они найдут в своем городе аналогичную группу. Во всяком случае, увидят приемы со стороны. Это лучше, чем вообще не смотреть. Также мы рассказываем теоретические  основы. 
Для каждой угрозы или атаки, которую мы рассматриваем, мы стараемся объяснить логику всей системы, психологию человека – и жертвы и агрессора. Крав-мага опирается на натуральные рефлексы. Но иногда их надо «перешивать». Например, когда хватают сзади за волосы – чтобы высвободиться, нужно разворачиваться вопреки натуральным рефлексам и идти на нападающего. Есть шанс, что эти знания отложатся. Приемы можно отработать дома с подружкой или с парнем, с мужем. Мы рассказываем очень подробно, с замедленной съемкой и повтором элементов. 

— Кроме того, желающие могут обращаться с вопросами?

Катя:

— Мы создали группу в Фейсбуке, где можно задавать любые вопросы. Спрашивают про конкретные ситуации. Мы разбираем, что можно было бы сделать, и можно ли было. Задаем наводящие вопросы про каждую мелочь. Где была правая рука, где левая? 

Екатерина и Александр Друсаковы

— У вас есть оператор для роликов?

Катя и Саша:

— Снимаем сами себя. Камера на штатив. Иногда два штатива. Трудно выбрать время, потому что трое маленьких детей. Для съемок одного видео нам нужно три часа, свободных от детей и от работы. Это должно быть обязательно дневное время, потому что вечером нет освещения. Это должно быть тихое место, где не слышно шума машин, так как мы не можем вешать на себя микрофоны, мы находимся все время в движении, демонстрируя приемы.  Плюс полный рабочий день уходит на монтаж одного ролика.
Поэтому мы всегда высматриваем удобные площадки. Заброшенные дворы, подъезды снимаем, парковки, парки. Обычно в этих местах нападают. За полгода мы выпустили 16 роликов. Сейчас небольшой перерыв из-за поломки машины и постоянных болезней детей. Но техник крав-мага хватит еще на очень много роликов, так что будут новые.  

— Насколько реакция публики оправдала ваши ожидания?

Катя:

— Мы были приятно удивлены. Но рассчитывали немножко на другое. Думали, что смотреть будут  больше, а комментаторов будет меньше, но вышло наоборот. Просмотров от пятисот до пяти тысяч максимум. Правда, один ролик набрал 12 тысяч, — про удар коленом в пах. На втором месте — про изнасилование.
Впрочем, мы видим, что просмотры целевые, так как мы получаем огромное количество благодарностей и теплых слов. Некоторые уже применяли наши техники, что называется, “в поле”.
К сожалению, есть и другие, кто не могут смотреть наши выпуски. Например, травмированные женщины. Для них это триггерные ситуации. Мы пока не знаем, что с этим можно сделать.
Есть планы по продолжению проекта. Не знаю, сколько лет это займет, но мы хотим в Израиле организовать школу крав-мага, которая будет объединять в себе навыки самообороны и психологию. Я поступила в Открытый университет на факультет психологии, чтобы расширить свои возможности, помогать самым слабым, тем из женщин, кто не может тренироваться на “общих основаниях”.
Крав-мага это еще и проработка страхов и своих границ, принятие своих ограничений. В какой ситуации надо бить, а в какой убегать? — оценка реальности и собственных возможностей. Тут мешает страх ударить, страх постоять за себя, страх оказаться слабой и никчемной.
Крав-мага в некотором смысле – сама по себе терапия. Плюс, тренировки — хорошая профилактика депрессии. Гормоны, физическая нагрузка.
Скорее всего я буду в университете дополнительно брать курсы о работе с пост травмой. Это решает вопрос, как можно помочь девушкам, которые хотят, но не могут смотреть наши ролики, или даже не выносят чужих прикосновений. Возможно, в будущем мы присоединим к этому работу с людьми с особыми потребностями. Крав-мага это для всех людей.

— Александр организовал для женщин один семинар по крав-мага в Москве. Сколько стоило участие и что было в программе?

Катя:

— За семинар в Москве мы собирали небольшой вступительный взнос. Он был потрачен на аренду и на защитные приспособления для паха. Да, девушкам тоже очень больно, когда их бьют в пах. А один из  самых известных слоганов системы «Нет удара в пах – нет крав-мага».В итоге мы вышли в ноль. История некоммерческая, продолжение волонтерского проекта. Саша ездит по своей работа в командировки в Москву, так что билеты ему не надо окупать и у нас есть возможность сделать семинар за себестоимость. Планируем продолжать. Не ставим целью с этого зарабатывать. Но и свои вложить не можем. 
Бывает, что те, кому  нужен семинар, не могут найти средств на оплату. А есть еще девушки, кто вообще ни в чем не уверен. Когда ты осознаешь в себе блок на физическое насилие в целях самообороны, понимаешь “я наверное замру, если случится что-то плохое”, и это все, что ты знаешь о себе, и вдруг видишь объявление о приезде инструктора по самообороне, первая мысль, ну куда я пойду? Еще и денег за это платить. Да ну нафиг, я лучше ютуб посмотрю. 
После наших роликов в фейсбучной группе образовался круг тех, кто явно заинтересовался семинаром. Мы прикинули, что придет от десяти до двадцати человек и решились.
Запрос от участниц — понять, что человек без подготовки может сделать со своим телом в распространенных ситуациях. Если тебя где-то прижимают, если хватают за руки, просто “бычат”, захватывают, душат. Что может сделать голыми руками неподготовленный человек, каждая девушка? 

Саша:

— Мы отрабатывали удар в пах, тренировались преодолевать психологический барьер. Девушки говорили: “Нельзявзять и ударить мальчика в пах, у него же там яички! Ему же больно будет! Он озвереет и убьет”! Нет, а лучше пусть сразу убьет?! Очень сильна внутренняя установка “девочки не дерутся”. 

Катя:

— Боятся, может лучше отдаться, пусть насилует, а то вдруг хуже будет! Классическая история. Я с ней пришла на крав мага и очень долго ее из головы выбивала. Когда мы публикуем видео, в комментарии приходят масса “умных” мужиков, пишут “вы чему учите, будет только хуже, вот если я озверею, я же вообще огого”. Но ведь девушек, которых насилуют, их еще и бьют и даже убивают, куда же хуже! 

— Как на самом деле?

Катя:

— Есть вариант: тебя побьют, ты успеешь нанести несколько ударов в ответ и ты уйдешь побитая, но сопротивлявшаяся, отстоявшая себя. Второй вариант: ты не сопротивлялась, тебя изнасиловали, но не побили. В первом случае ты выйдешь без внутренней травмы, потому что сделала все что могла, ты боролась. Переломы и коленки заживут и забудутся. А психологическая травма от того, что тебя унизили и ты не смогла ничего сделать, остается на всю жизнь. Это большая дыра в самооценке и уверенности в себе. Плюс чувство абсолютной незащищенности в будущем, вызванное ментальным блоком “я девочка, что я могу сделать, да ничего”.  На семинаре мы хотели дать базовые инструменты для преодоления этого и понимание, что мы можем что-то сделать. Первый семинар мы делали с этой идеей и вроде угадали.

— Расскажите о работе с детьми аутистами в израильских детских садах.

Катя:

— Израиль — самая лучшая страна по работе с аутистами. На это тратятся огромные силы и деньги. У нас один ребенок ходит в ясли, другой в садик. У них по шесть-семь детей в группе. На каждую группу по 12 человек персонала. Главная воспитательница, две-три нянечки, плюс четыре-пять терапевтов, которые занимаются индивидуально с каждым ребенком, или в группе по два-три ребенка. Есть трудотерапевт, логопед, физиотерапевт. Проводится эмоциональная терапия через музыку, спорт, или рисование. У Эрика в саду еще есть терапия по системе эйбиэй — отдельное направление по обучению коммуникации. Также у Эрика есть драма-терапевт. Он устраивает  кукольные театры.
В каждом из садов каждые две недели встречи родителей с психологом или соцработником, плюс мы можем ходить на индивидуальные занятия с терапевтом, чтобы посмотреть, как он занимается с детьми, все открыто. Это волшебство какое-то. Огромное количество поделок, рисунков, дети каждый день что-то мастерят.
В саду у Алана есть женщина, которая работает с родителями как психолог и соцработник.  Ведь если родители дома не будут поддерживать эффект, достигнутый в саду, толку  будет куда меньше. Мы приезжаем, она говорит, ну давайте, рассказывайте. Говорим, вот, начали антидепрессанты пить. Она нам: о, вот об этом и поговорим. 

— Сложно троих уложить вечером?

Катя:

— Младшие двое за ручку идут в спальню. А Эрик сам на диване в гостинной ложится. Потом его переносим.  Его проблема, с которой специалисты работают, в том, что он очень самостоятельный, одиночка.  Все делает сам, не просит помощи. Сам достает из холодильника еду. А если не достает, то не ест. Эрика мы сейчас приучаем к туалету по специальной системе из садика. Ходим с ним каждые полчаса и на листочках записываем результат и передаем в садик. Это нужно делать поэтапно.

Насколько вы себя чувствуете израильтянами?

Катя:

— Я ощущаю себя вполне потому что в подростковом возрасте здесь росла. Хотя много вижу в себе привнесенного от российской действительности. При том, что для России я наоборот очень открытая, но понимаю, что для Израиля я недостаточно свободная. Остаточные явления, “а что подумают”? Что люди скажут? Израильтянам плевать на это, а я так пока не могу. 

Саша:

— Я духовный израильтянин. 

— Ходите на российские выборы в Израиле?

Катя:

— Нет.

Саша:

— Я в прошлый раз хотел доехать и проголосовать, но для этого нужно было серьезно перепланировать весь день. И ради чего, чтобы опять принять участие в выборе Путина? 

Катя:

— Выбирать там должны те, кто там живет. 

— А на здешних выборах голосуете?

— Да. 

— У детей есть российское гражданство?

— Только у одного.

— Почему? Могли бы получить материнский капитал.

Катя:

— Что нам с ним делать? Все сложно с документами. Мне кажется, у нас это отнимет больше моральных сил, чем принесет средств. Надо детям давать гражданство. Думаю, не стоит того.
Хотя, Саша, как отец, тоже может получить маткапитал.

Саша:

— Это будет интересно. Была как-то статья, как мужик решил получить материнский капитал. И ему это удалось. Пройдя все круги ада, получил. Сколько нервов надо на это потратить. Ну его в пень.

Катя:

— Люди, которые живут в России, должны голосовать, выбирать. И они же должны пользоваться благами от государства, в том числе материнским капиталом. Если я живу в Израиле, я не хочу денег от России. Я получаю в Израиле пособие на детей. Еще и там получать, будет как-то нечестно, неправильно. Дети же не там будут строить свою жизнь. Они граждане Израиля и налоги я здесь должна платить. 

Саша: 

— Они точно будут строить будущее здесь, пока сами не захотят уехать. 

— При каких обстоятельствах вернулись бы в Россию?

Катя и Саша:

— Ни при каких. Власть там может измениться, но для существенных изменений нужно пара поколений. «Сорок лет по пустыне». 

– А тоска по родным березкам, ностальгия?

Катя:

— Это было актуально тридцать лет назад, когда были жестче границы между странами, был «железный занавес», не было интернета. А сейчас все друзья с нами на связи в фейсбуке. 

— А климат? 

Катя:

— Климат здесь лучше. Жара преодолевается кондиционером. Меня больше волнует количество солнца. В Москве это депрессивное темное небо серое очень угнетает. А здесь очень позитивно во всех смыслах и люди открытые и отзывчивые, и к детям отношение очень теплое. 

Лидия Михальченко

Исследователь Дома свободной России

Ссылка на видео:

https://drive.google.com/file/d/1g7XEaWhCd_HZq8ug5P6R4n-_iL_GwqIz/view?usp=sharing